Поэты всех веков не особо мучаются над вопросом, что подарить даме… Для этого у них есть стихи.
Обходились земные музы с полученными поэтическими подарками по–разному, все зависело от их отношения к личности автора. Наверное, какие–то из старательно исписанных листочков отправлялись в камин, но какие–то хранились как величайшие драгоценности и веками оставались в семейном архиве. А потом их обнаруживали литературоведы, и на свет появлялась новая литературная сенсация…

Старинные шкатулки и ящики доставшихся в наследство письменных столов таят еще много интересного и из истории белорусской литературы. Не так давно в «Народный архив», который создается газетой «Советская Белоруссия» и белорусскими архивистами, были переданы рукописи Максима Танка. Их подарил поэт Марианне Федоровне Потаповой–Модоровой, дочери художника Федора Модорова, в те далекие военные годы, когда в Москве был сотрудником белорусских изданий. Марианна Федоровна тогда работала в приемной ЦК Компартии Белоруссии, встречалась со многими известными людьми. Поэтические подарки белорусского поэта она хранила долгие годы. И вот — передала в Беларусь, о чем наша газета рассказала в публикациях «Я iмя тваё напiсаў на гранiце…» в номере от 4 мая 2010–го и «Шепчут ели золотые…» от 17 ноября 2010 года. Среди находок было издание поэмы Максима Танка «Янук Сялiба», вышедшее тоненькой книжечкой в 1943 году в издательстве ЦК КП(б)Б «Савецкая Беларусь». Ее уникальность в том, что автор написал на шмуцтитуле книги в качестве дарственной надписи стихотворение, посвященное Марианне Модоровой.
Недавно вновь удалось встретиться в Москве с Марианной Федоровной, живущей, что видится нам символичным, в Несвижском переулке. И вот — новое пополнение «Народного архива»… Оказывается, Максим Танк преподнес юной Марианне и рукопись своей поэмы «Янук Сялiба». Эта поэма была создана в марте 1942 — январе 1943 года в Москве, в ней описываются события, происходящие в оккупированной Белоруссии, — зверства оккупантов, героизм партизан, предательство, мужество простых людей…
Теперь и эту рукопись М.Модорова передает в Беларусь. Поэма написана от руки, на страницах в линейку. Возле названия «Янук Сялiба» — приписка «назва ўмоўная», то есть автор еще думал над тем, чтобы ее поменять. И еще обозначение — «рэдакцыя трэцяя». В конце рукописи надпись:
«На добрую память Марыяне Ф.Модоровой — странiцы паэмы, напiсанай у Маскве, песнi, навеяныя сумам па далёкай радзiме, радасць сустрэчы з сябрамi.

Максiм Танк

Масква 4–2–43 г.».

Поэма эта публиковалась много раз. Со временем в ней появлялись новые и новые правки. Любопытно сравнить редакцию 1943 г. с той, в которой поэма приведена в 7–м томе собрания сочинений Максима Танка, вышедшем в издательстве «Беларуская навука» в 2008 году.
Бросается в глаза, что из произведения исчезли «белорусоцентрические» нюансы. Например, в седьмой части поправлен фрагмент со строками, описывающими встречу земляков–белорусов. В рукописи он звучит следующим образом:
«…прыпомнiў кожны маладосць сваю,

I мову родную, i песнi, што пяюць,

Крынiцаў звон, жвiр палявых дарог,

I летнi час, i восенi пару.

Прыпомнiў кожны ўсё што толькi мог.

Бясцэнным скарбам стала Беларусь».
В отредактированном виде он зазвучал по–другому:
«…прыпомнiў кожны маладосць сваю,

Хацiну родную, i песнi, што пяюць,

Крынiцаў звон, жвiр палявых дарог,

I летнi час, i восенi пару, —

Прыпомнiў кожны ўсё, што толькi мог.

Мы зналi, што ў агнi ўся Беларусь».

Еще одна характерная правка… В эпилоге окончательного варианта поэмы есть строки:

«Ведаю — страт яшчэ будзе нямала

I ў пераможным апошнiм баю.

Веру: мы скрышым лiхую навалу,

Вернемся зноў на радзiму сваю».

А в подаренной Модоровой рукописи это звучит так:

«Ведаю, страт яшчэ будзе нямала

I ў пераможным апошнiм баю.

Але дзень ўстане i з урнай Купалы

Вернемся мы на радзiму сваю».
Упоминание об урне Купалы было, конечно, идеологически неправильным. Трагическая смерть поэта в 1942 году в пролете гостиницы «Москва» породила много слухов. До сих пор точно не известно, что там произошло, была ли это случайность или спланированная операция «органов». Урна с прахом Янки Купалы была перевезена в Белоруссию только в 1962 году, без шума и помпы, захоронение состоялось на Военном кладбище в узком кругу приглашенных. Никакой информации о том, где, когда состоится прощальный митинг, не было. По воспоминаниям Пимена Панченко: «Мы разыходзiлiся сумныя i збянтэжаныя, бо насустрач нам iшлi i iшлi мiнчане i пыталiся: «Дзе пахавалi Янку Купалу?» Неудивительно, что строки о возвращении праха Купалы как о важнейшем для Беларуси событии из поэмы «Янук Сялiба» исчезли.
Еще одна важная деталь — в редакции поэмы 1943 г. герой возвращается в Белоруссию, сбежав из немецкого плена:
«…аднойчы ў бiтве ранiла мяне,

асколкам мiны, павалiла ў снег.

Ачухаўся ў нямецкiм блiндажы».
Но в то время отношение сталинского режима к попавшим в плен советским воинам было однозначным: если оказался в плену, не важно, каким образом, в сознании находился, без сознания — предатель Родины. Сколько таких людей, настоящих героев, из немецких лагерей попали потом в советские! «Крамольный момент» был убран, герой оказался специально засланным в тыл врага:
«Аднойчы выклiкалi ў штаб мяне,

Сказалi: «Слухай, на Беразiне,

На Нарачы, ў аколiцах тваiх

Атрады дзейнiчаюць партызан.

Наладзiць сувязь трэба i да iх

Хутчэй занесцi i загад, i план».
Впрочем, отслеживать историю правок — когда, кем они были сделаны, — мы предоставим литературоведам.
Передала Марианна Федоровна в «Народный архив» и еще один раритет: подаренный ей в 1946 году сборник Максима Танка «Вастрыце зброю», изданный уже в освобожденном Минске в 1945 году. На шмуцтитуле рукой Танка написано стихотворение под заголовком: «Мар’яне». Вот его текст:
Мар’яне.

Я не ведаў, хто ты,

Хоць слядоў шукаў

На густых чаротах,

Мiж купальскiх траў.

Позiрк твой гарачы

Я начной парой

ў кожнай зорцы бачыў,

Кветцы палявой.

Вуснаў тваiх дотык

Адчуваў я нат

Праз дажджы i слоту,

ў познi лiстапад.

Да твайго прыходу

Абяцалi мне

З вечара да ўсходу

Салаўi звiнець,

Вырай жураўлiны

За ракой трубiць,

I ўсе арабiны

ў белым цвеце быць.
Стихотворение это печаталось не раз, но без посвящения, называлось по первой строке: «Я не ведаў, хто ты…», и с эпиграфом:
«Ведай, што заранкай

Ты ўзыходзiш светлай…

Гарсiя Лорка».
Теперь мы знаем, кому посвящалось это стихотворение.
Таким образом, «Народный архив» пополняется, проект продолжается. Напоминаем, что каждый может принять в нем участие, передать раритеты на хранение в архив, где к ним получат доступ ученые, а мы отразим это в газете.
В истории белорусской литературы еще хватает белых пятен… Ни один документ, помогающий вернуть им «цвет», не будет лишним. Особенно приятно, когда эти документы появляются издалека. Мы благодарим за содействие председателя совета региональной национально–культурной автономии «Белорусы Москвы» Сергея Кандыбовича.