1669 год. Апрель. Невеселая кавалькада выезжает за границы Речи Посполитой. За каретой с королевскими гербами следуют молодые всадники. Среди них можно узнать шляхтичей древних родов Иеронима Сангушко, Матея Марковского, Иеронима Петриковского, Стефана Шумовского, Франтишка Денхофа, Теодора Обуховича. Вопреки обычному они не переговариваются, никто не напевает…

Отцовский позор

А вот для придворных, живущих от монарших милостей, падение властелина — катастрофа. Особенно для такого, как двадцатишестилетний Теодор Обухович, младший сын великого писаря литовского, воеводы смоленского Филиппа Обуховича. Теодор при Яне Казимире прослужил двенадцать лет, то есть с четырнадцатилетнего возраста. Неудивительно. Именно Филиппу Обуховичу выпала честь руководить соймом, где Ян Казимир был избран королем, и возвестить результаты голосования. Так что обоих сыновей пристроил при короле «пакаёвымi».

Смоленская крепость.

Есть и еще у молодого шляхтича поводы для переживаний. Отец стал главным героем «Лiста да Абуховiча», которое ходит по рукам. На сочном белорусском языке автор письма (предполагается, что это новогрудский шляхтич Иван Циприан Комуняка) поносит воеводу смоленского Обуховича, который сдал город российскому войску из–за своей никчемности да жадности. Красиво говорить на соймах умеет, а сам унаследовал все пороки своего рода. Дед Филиппа брал взятки, когда был «генералом» в Мозыре, отец, мозырский судья — «у каго больш браў — таго добра судзiў». «Лепей было, пане Филипе, седзець табе у Липе. Увалявся есть в великую славу, як свиня у грась», — делает вывод автор письма (Липа — это родовое имение Обуховичей под Несвижем).

Вся Речь Посполитая зачитывалась письмом, которое сегодня входит во все хрестоматии древней белорусской литературы. Филиппа Обуховича король–то оправдал за сдачу Смоленска, но, ясно, репутация была уничтожена. Тем более в письме ему приписывалась взятка от московцев в количестве трехсот возов. Попробуй докажи, что их не было!

Спустя год после того как памфлет пошел по рукам, Филипп Обухович умер. Как пишет Теодор, заболел на каменную болезнь, а затем началась горячка. Еще несчастье — старший брат Михал Лев был выкуплен из московского плена, но вернулся больным и в 1668 году умер, успев стать воеводой новогрудским по милости Яна Вазы.

Так что Теодор Обухович остался наедине со всеми богатствами и всеми несчастьями своего рода в смутное время.

Диариуш в оправдание

И не вспомнили бы мы этот персонаж, если бы не оставленный им диариуш. Они все трое писали мемуары, Филипп и два его сына. Воеводе смоленскому, ясно, хотелось оставить о себе иную память, нежели сатирический портрет. Его «Диариуш» самый интересный, обширный. И преисполненный панегириками в адрес властительных персон, особенно Яна Казимира Вазы («Такой быў Пан мудрасцi, храбрасцi, шчасця…, што нi войнамi, а нi пакоем мiнулых i будучых вякоў цяжка знайсцi, цяжка абяцаць падобнага…»). Впрочем, о самом авторе там мало, а о существовании сыновей вообще не упоминается.

Мария Гонзага.

Старший брат, Михал Обухович, оставил диариуш, интересный описаниями московского плена. Знатные пленники могли присутствовать при церемониях царского двора. «Далее шел сам царь, которого вели под руки двое молодых людей из знатных фамилий. На нем была шапка, наподобие короны, которую они называют шапкою Мономаха, на груди бармы и на плечах богатое одеяние наподобие ризы (оплечье)… Немного спустя, когда окончено было пение, на санях, запряженных четырьмя лошадьми, покрытыми красным сукном, везли большую вербу, на которую чернь бросала привязанные на веревочках яблоки. Яблоки эти оставались на дереве, и их было набросано немалое количество. Потом посадили на вербу четырех отроков, одетых в церковные серебряные ризы, они пели какие–то песни».

Грустное путешествие

Итак, путь бывшего короля лежит во Францию. Оттуда, из Невера, родом его любимая покойная жена. Впрочем, говорят, ее первый муж, Владислав Ваза, не захотел, чтобы она называлась именем Пресвятой Девы из–за несколько легкомысленного поведения, а только другим своим именем Людовика.

Теодор Обухович наверняка не мог не слышать о французских злоключениях монарха в молодости. Амбициозному Яну Казимиру двоюродный брат, Филипп IV Испанский, пообещал трон вице–короля Португалии. И Ян Казимир отправился в путь. Но его корабль с нежным именем «Диана» из–за шторма задержался в Марселе. Французы заподозрили, что сие неспроста. Что здесь делает чужеземный принц? Всемогущий кардинал Ришелье, которому доложили о прецеденте, приказал заключить подозрительного гостя в тюрьму как шпиона Габсбургов. Ян Казимир никогда не умел расположить людей к себе. И провел в заключении два года. Правда, после смерти властного Ришелье освобожденного принца принял Людовик XIII  со всей пышностью. И тут интрига… Кардинал десять лет держал в заключении в монастыре дочь герцога де Невера Марию Гонзага, чтобы та не стала женой брата французского короля. И вот теперь недавний заключенный Ян Казимир Ваза получает от своего брата–короля Владислава поручение «жениться по доверенности» на тоже недавней заключенной Марии. Говорят, уже тогда Ян Казимир, романтик в душе, и влюбился в будущую свою королеву, конечно, страдая, что приходится отдавать ее брату.

Брама усадьбы в Великой Липе.

В Париже и под Парижем у Яна Вазы несколько дворцов, ему предлагают пост настоятеля Сен–Жерменского аббатства. А еще он подвизается в Неверском аббатстве, на родине своей королевы, где в конце концов и умирает спустя четыре года после отречения. Бывшего короля разбил инсульт после получения известия о взятии турками Каменца–Подольского.

А наш герой, Теодор Иероним Обухович, с приятелями отправляется на родину. Но путь долог. Когда плыли из Руана до Гамбурга, «в великой опасности были из–за непогоды на море».

Хроники смутного времени

Итак, бывший приближенный бывшего короля удаляется в свое имение… Но над ним все еще довлеет отцовский позор. И в 1673 году Теодор отправляется на войну с турками. Причем не забывает подчеркнуть в мемуарах, что «с охоты своей и собственным коштом на ту экспедицию выбрался».

Ян II Казимир.

Теодор участвует в знаменитой битве под Хотином, где были разбиты войска Гусейн–паши.

Короткая запись, как–то мимоходом, о том, что женился. И сразу же — отправляется в Рим. В Риме Теодор проводит семь недель, но особо красочных описаний в его дневнике нет. В 1698 году выдает замуж дочь Теофилу за своего преемника на посту подкоморства новоградского пана Владислава Хрептовича — кстати, зная «миграцию должностей», любопытно отслеживать зависимость их от заключаемых браков, а таковая есть почти всегда. В 1700–м вышла замуж дочь Людвика, в том же году женился старший сын с «Ромеровной писаревной Троцкой», то бишь с дочерью трокского писаря Ромера.

Среди записей находим упоминание о резне в Алькениках, когда шляхетская коалиция выступила против рода Сапегов, который слишком стал влиятелен. Взятые в плен сторонники Сапегов содержались в костеле в Алькениках. Но подвыпившие победители ворвались в костел и убили, «тирански посекли», как пишет Теодор, безоружных пленников, среди которых был воевода Михал Сапега.

Последняя запись в диариуше — о войне со шведами. «Из Вильно обратились шведы до нашего воеводства Новоградского, где и мне досталось от них, потому что все войско через Дорогов маршировало и на иные далекие фольварки мои».

Завершает диариуш запись, сделанная чужой рукой, о смерти Теодора Обуховича 14 апреля 1707 года, который «от наездов неприятельских шведских и московских не будучи вольным, две недели горевал в своем Дорогове».

Теодор похоронен вместе с братом и отцом в Новогрудке, в иезуитском костеле, где Обуховичи устроили фамильную усыпальницу. Было ему 65 лет, на то смутное время — вполне почтенный возраст.

Один из потомков Обуховичей, Альгерд Обухович, граф Бандинелли, стал белорусским поэтом, художником и тоже оставил интереснейшие мемуары. Например, как в XIX веке он с другими студентами справлял в Париже белорусские «Дзяды».

rubleuskaja@cultura.by

Советская Белоруссия № 19 (25154). Суббота, 28 января 2017