Там, где текла «аквавита»
90 лет назад несколько талантливых белорусских литераторов собрались, чтобы создать новое литературное объединение. Причины, по которым многие из них оставили признанный «Маладняк», сформулировал критик Адам Бабареко: «Якое становiшча ў «Маладняку»? 1) Сучаснае становiшча — упадак творчасцi… 2) Упадак цiкавасцi да грамадскасцi. 3) Захапленне багемаю. 4) Не выконваюцца пастановы фiлiямi; шчагалянне фразамi; вузасць кругагляду, поўны заняпад i застой; агульнасць настрояў у творчасцi».
Назвали объединение «Узвышша». Его сравнивают с украинским «Ваплiтэ» и российским «Перевалом», которые тоже пытались противостоять стандартизации и примитивному официозу. В журнале объединения публиковались не только свои, но и видные ученые и литераторы из всех республик, освещались литературные события мира. Возглавил «Узвышша» живой классик Кузьма Чорный.
Всего пять лет существования, но какие это были блестящие годы! «Такой канцэнтрацыi мастацкiх канцэпцый, разнастайнасцi фармальных, стылёвых пошукаў, неардынарнасцi лiтаратуразнаўчых i крытычных артыкулаў не ўдасца адшукаць на старонках пазнейшых лiтаратурных выданняў», — утверждают исследователи.
Феномен «Узвышша»… Вспомним о нем некоторые необычные факты.
1.
Денег не получали
«Здрада таленту ўспрымалася iмi як смяротны грэх», — утверждает профессор Михась Мушинский. Как свидетельствовал поэт Максим Лужанин, в редакции журнала «Узвышша» была всего одна ставка — технического секретаря. Ее делили Лужанин и Петро Глебка. Так же они делили единственный стол, выделенный объединению в Доме литераторов. Казначеем «Узвышша» считался Кондрат Крапива, но и у того денег в распоряжении не имелось.
Впрочем, гонорары в журнале все же платили. Сохранилась расписка Язэпа Пущи «Атрымаў гонарару з першага нумару «Узвышша» 1928 г. за ўрывак паэмы «Песьня вайны» 196 р. 80 к.». Конечно, привлекая к сотрудничеству ученых и поэтов с мировым именем, что–то должны были им платить. Но творили «узвышэнцы» точно не ради заработка.
2. Редактировали рукописи коллегиально
Руководители «Узвышша» были людьми с хорошим вкусом. Их возмущала упавшая планка пролетарско–крестьянской литературы, где прощались шероховатости стиля, да и просто элементарная безграмотность. В объединении все должны были работать над текстом. Максим Лужанин вспоминал: «Што, скажам, ведаў я пра такую работу? Меў вучнёўскi сшытак, куды паспешлiва запiсвалiся радкi, якiя перабельвалiся толькi раз, для друку. А Уладзiмiр Дубоўка паказваў мне ў Маскве 12 варыянтаў аднаго са сваiх санетаў. А ў Кузьмы Чорнага я ўбачыў дзясятак папак з неаднойчы перабеленымi рукапiсамi».
И материалы журнала редактировало дружно все объединение. И мэтров своих не боялись чихвостить. Лужанин вспоминает, как в квартире Адама Бабареко Змитрок Бядуля читал своего «Соловья». Столько замечаний выслушал! Нервничал, спорил, но в конце концов все поправил. И то Бабареко впоследствии упрекал его повесть в несовершенстве композиции и неправдоподобности характера главного героя.
3. Собрания проходили раз в год, в день смерти Максима Богдановича
Богданович был кумиром «узвышэнцаў». Он упоминается даже в тезисах «Узвышша» как выразитель «настрояў нацыянальна ўсвядомленае культурнае беларускае iнтэлiгенцыi». В первом номере журнала опубликована статья Язэпа Пущи о сборнике Богдановича «Вянок»: «У яго поэзii беларускае мастацкае слова стала пералiвацца адценнямi ўсiх колераў сучасных яму дасягненняў заходнееўрапейских лiтаратур у асобе школ: iмпрэсыонiзму i сымболiзму». Неудивительно, что свои собрания «узвышэнцы» назначали в день его памяти.
После собраний обычно устраивали дружеский ужин у тех, у кого квартира посвободнее. У Адама Бабареко, Кондрата Крапивы. Кстати, дочь Адама Бабареко Алеся передала в Государственный музей литературы и искусства скатерть, которой накрывали стол во время дружеских застолий «узвышэнцаў». Скатерть уцелела чудом, потому что семья Бабареко изведала долгие годы ссылки и бесчисленные обыски.
4. «Узвышша» — это Беларусь
|
Конечно, название объединения вполне вписывается в духоподъемный стиль эпохи. Но «узвышэнцы» вкладывали в него свой смысл.
Про «ўзвышша беларускай лiтаратуры, якое ўгледзяць вякi i народы», говорится в программных тезисах. Антон Адамович уверял, что вместо «литература» там нужно читать «Беларусь».
В блокнотах Адама Бабареко читаем: «Асноўны характар Беларусi ў тым, што яна вузел Усходу i Захаду, Поўдня i Поўначы, цэнтр Еўропы, узвышша, з якога разыходзяцца рэкi ўва ўсе бакi. Кругом узвышша, а ў сярэдзiне балота (крынiцы), — гэтак высмактаныя прабежнымi рэкамi. Акавiта выцякала рэчкамi ў моры чалавецтва, у выключна чужыя культуры».
То есть критик говорил о том, чтобы наша «акавита», живая вода талантов, отныне оставалась на своем «узвышшы», в белорусской культуре, которая ничем не хуже других.
5. Аквитизм и витаизм
Какое же объединение без своей эстетической программы? Чем белорусские поэты хуже сюрреалистов или имажинистов? И такая идеология появилась: аквитизм. От aqua vita — живая вода. Термин придумали еще в 1923 году Бабареко, Пуща и Дубовка. Аквитизм стал продолжением идеи «чыстай красы» Максима Богдановича, помните, как в его «Апокрыфе» Христос спрашивает, зачем колосья, если нет васильков? Аквитизм возвращал от «жизни мотора» к чувствам и рефлексиям.
Кстати, у «узвышэнца» Язэпа Пущи была похожая программа — витаизм, от названия его сборника «Vita»: «сiнтэз, стройная сугучнасць рамантызму жыцця з яго рэалiзмам», этакая белорусская версия имажинизма. Пуща формулировал в письме: «Няхай поэта творыць так, як вырываецца з нутра, не так, як скажам, можа зажадацца некаму на лiтаратурным дыспуце».
6. Купала и «Узвышша»
Кроме Богдановича, авторитетом «узвышэнцаў» стал Янка Купала, который также упомянут в тезисах. Нашла любопытный факт в книге критика Антона Адамовича, не знаю, насколько достоверный. Адамович в эмиграции писал, частенько подгоняя факты под свои концепции. Тем не менее процитирую: «Былi спробы прыцягнуць да новага згуртавання Янку Купалу, паколькi ў значнай ступенi цэлая плынь эвалюцыянавала з ягонага творства. Купала быў вельмi высокай думкi пра Дубоўку. Ён нават сказаў маладому паэту пры першым спатканнi: «Я толькi Дзяржавiн; ты — Пушкiн». Маючы на ўвазе, што ён бачыць сябе папярэднiкам Дубоўкi, якому наканавана стаць класiкам беларускай лiтаратуры. Такая высокая ацэнка выклiкала тады зайздрасць у iншых маладых паэтаў, i яны ўсяляк старалiся настроiць Купалу супраць Дубоўкi. Гэта не выйшла, але ўсё–ткi ўдалося наставiць супраць Дубоўкi купалаву жонку. Яе ўплыў на мужа ў справах практычнае палiтыкi быў вызначальны, яна й перашкодзiла Купалу далучыцца да новага згуртавання».
7. Убитое объединение
В «Узвышша» принимали только проверенных, талантливых. «Арыстакратычны» прынцып здольнасцi не даваў магчымасцi мець у «Узвышшы» сваiх людзей для «нагляду» i «кiраўнiцтва», — свидетельствовал Антон Адамович. Что, впрочем, не давало и гарантий от чьего–то сотрудничества с органами, того же Антона Адамовича, кстати. Анатолия Вольного, например, не приняли, подозревая в «шпионстве», а Владимир Жилка, приехавший из Западной Белоруссии, поэт романтический и философский, тут же прекрасно вписался в тусовку.
Таланту же по определению узки рамки. «Узвышэнцы» следили за трендами мировой литературы, художественная ценность была для них важнее идеологической. В пятом номере «Узвышша» была опубликована поэма Владимира Дубовки «Кругi», посвященная Адаму Бабареко. Там были строки:
«Калi сцiсне дачасна iмгла,
ты скажы: палыхалi зарнiцы,
«и рыдала молчанием глаз
далеко залетевшая птица».
Последние строки — цитата из Николая Гумилева, расстрелянного и запрещенного в Советском Союзе. И такой крамолы было много. Ее усердно искали, и находили.
Первым, в 1930–м, арестовали туберкулезника Владимира Жилку. Забрали с высокой температурой, почти умирающего. И умер там, в ссылке. В том же году были арестованы «узвышэнцы» Владимир Дубовка, Язэп Пуща, Адам Бабареко, Антон Адамович, Василь Шашалевич и даже вышедший из объединения Феликс Купцевич…
30 ноября оставшиеся на свободе «узвышэнцы» приняли резолюцию «Патрабуем жорсткай кары агентам мiжнароднай буржуазii ў Савецкай Беларусi — беларускiм контррэвалюцыйным нацыянал–дэмакратам». Среди подписчиков — Лужанин, Кляшторный, Дорожный, Чорный, Крапива, Мрый, Бядуля, Глебка, Калюга.
Но «верноподданническое» в духе тех страшных лет письмо не помогло. В 1931 году литературное объединение «Узвышша» прекратило свое существование потому же, почему и белорусский институт философии — почти всех арестовали.
rubleuskaja@sb.by
Советская Белоруссия № 107 (24989). Среда, 8 июня 2016
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
