Уже при жизни о нем много писали. Сегодня почитатели не жалеют громких слов вроде «витебский Гомер»… Но давайте просто попытаемся по штрихам из биографии представить его — не бронзовую фигуру основателя белорусской археографии, а человека… Алексея Парфеновича Сапунова.

Помните, как Владимир Короткевич в «Колосьях под серпом твоим» описывает обряд «дядькованья»: в знатных семьях старшего сына отдавали на несколько лет на воспитание в крестьянскую семью, чтобы вырос неизбалованным, узнал цену хлеба и полюбил свою землю. Это не красивая легенда — обряд существовал, во всяком случае, шляхтич Карл Пекарский, потеряв жену, своего старшего сына Эдуарда отдал на воспитание крестьянам.
Правда, объясняли это не столько приверженностью традициям, как бедностью семьи.

Когда смотришь на старинные портреты, изображающие детей из королевских и магнатских семей, удивляет серьезность моделей, их сложные неудобные наряды, в точности копирующие парадные убранства взрослых.

«Чалавек нараджаецца, каб запалiць у сусвеце зорку цi пакiнуць на зямлi след».

Это начало эссе Ивана Пташникова «Iрга залацiстая» о том же литераторе Леопольде Родзевиче, родившемся 120 лет назад на хуторе Курьяновщина Вилейского уезда.

Эссе, правда, не столько о соседе–хуторянине, сколько о самих местах — с их болотами и садами, речушками и криницами… Когда Иван Пташников отрясал груши в родзевичевом саду, Родзевичи там уже не жили, да и сам драматург лежал в чужой холодной земле. Единственное, что можно почерпнуть непосредственно о нашем герое: «Цi не сядзеў дзе на валуне ля крушнi камення побач з бацяном малы Лёля, збегшы з дому?.. Быў скрытны, паўторымся, задумлiвы, адзiнокi i шукаў яшчэ большую адзiноту i на так ужо адзiнокiм Кур’янаўскiм хутары…»

Кто–то остается в истории как герой. Кто–то — как злодей или жертва. А есть персоны, которые просто плывут по течению, их прибивает то к одному берегу, то к другому. Везде они успевают наломать дров, что–то ухватить… След заметный, а вот какого рода слава? С такой сомнительной оглаской остался в истории Петр Павел Сапега, камергер российского двора и стольник великий литовский.

Жених дочери фаворита

Петр Павел Сапега.

На сцене истории лучи рампы высвечивают только самых значительных персонажей, остальные же — их фон, окружение — остаются в тени. Между тем высвети какую–то из этих фоновых фигур — и вот еще одна интересная история, необычная судьба, и фарс, и трагедия.