Цi я ў тэатры, 

Ў рэстаране п’яным,

Дзе радасць распiваюць 

Пад джаз–банд,

Усюды зрок вачэй блакiтных вяне,

I ўсюды бачу я жалобны бант.

https://www.sb.by/articles/ssylka-za-dzheka.html

Его парадный портрет — украшение коллекции нашего Национального художественного музея. Рыцарь во весь рост, в тяжелых доспехах, умный, острый взгляд, хищный нос, седая борода… И имя звучное, как сталь меча: Юрий Радзивилл Геркулес. Всегда хочется заглянуть за кулисы парадности, правда?

Странное сватовство

1511 год. Двор магната Станислава Кишки. К одной из его дочерей, Барбаре, приехали сваты. Интересы жениха представляет его брат, Ян Радзивилл по прозвищу Бородатый. А жених не абы кто — Юрий Радзивилл, прозванный Геркулесом за воинское мастерство. Молод, но одну за другой битвы выигрывает! Вот и в этом году как воевода киевский успел поучаствовать в славной битве, где было разбито 25–тысячное войско крымского хана Менгли–Гирея. В историю вошел возглавляемый Геркулесом на пару с Юрием Алельковичем ночной налет на татарский лагерь. Сам воин собой хорош, высокий, плечистый, сильный…

«И было в лето от Р. X. 1920–е из Тифлиса явление. Молодой человек, весь поломанный и развинченный, со старушечьим морщинистым лицом, приехал и отрекомендовался: дебошир в поэзии. Привез маленькую книжечку, похожую на прейскурант вин. В книжечке — его стихи.
Ландыш. Рифма: гадыш.
С ума сойду я, вот что!»Это я читаю «Записки на манжетах» Михаила Булгакова. Произведение странное, автобиографическое, но с некоей фантасмагорией — эпоха была такая… А вот — фото реальной записки Булгакова на манжете от 19 сентября 1922 года. Засаленная ткань, три петлицы, неровные строчки карандашом…

«Я хадзiў па iльмавых бярвеннях над жоўтай, над шумлiвай таёжнай рэчкай. Я палохаў сарок — яны тут блакiтныя — i аранжавых бурундукоў… Я караскаўся на скалу сярод тайгi i стаяў на ёй, як муха на вастрыi цукарнай галавы, i iмя скале было Халаза, i сэрца маё аж займала ад ветру i вышынi, а кедры ўнiзе былi як запалкi».

Мало есть столь поэтических произведений в прозе, как «Чазенiя». Именно эта повесть, опубликованная в журнале «Молодая гвардия», принесла Владимиру Короткевичу всесоюзную славу.

Если вам в каком–нибудь архиве удастся найти номер газеты «Савецкая Беларусь» за 11 октября 1926 года, вы прочтете там удивительный рассказ, скорее, стихотворение в прозе «Восень i радасць»:

«З яшчэ нядаўнiх часоў свайго маленства я памятую хмурную восень. Плакалi вятры ў туманных лагчынах i разносiлi на вiльготнай зямлi глыбокiя зыкi родных лясоў ды вострыя ценi высахшых меж.

На выставке, посвященной страшному юбилею — 80 лет со дня расстрела нескольких десятков белорусских литераторов, я увидела удивительный экспонат. Открытка, выпущенная в 1917 году, когда было объявлено об освобождении политзаключенных. На карточке с надписью «Товарищ, вы свободны» — радостный узник и его освободитель–революционер. И в верхнем левом углу кто–то от руки написал: «Вы?! Я?!»

Открытка эта обнаружилась в фонде Михася Чарота Белорусского государственного архива–музея литературы и искусства. Горькая ирония в том, что ее владелец сам стал политзаключенным и был расстрелян в ночь с 29 на 30 октября 1937 г.

Не раз убеждалась: смахни с классика бронзу и позолоту — и можно блокбастер по мотивам биографии снимать… Янка Мавр, он же — Иван Михайлович Федоров, личность настолько колоритная, что подойдет и для сериала. Да вспомнить хотя бы историю, когда он, старый, ослепший, на отдыхе в Крыму кинулся в море на голос и спас тонущую девочку. А чудесные книги о приключениях в экзотических странах, написанные человеком, который ни разу в тех краях не побывал! А занятия эсперанто и спиритизмом!

Жизнь человека — источник неисчерпаемый. В Белорусском государственном архиве–музее литературы и искусства открылась выставка к 135–летию Янки Мавра.

Давайте же рассмотрим старые фотографии и документы и узнаем еще кое–что новое о создателе «Палескiх рабiнзонаў».

Романтичные девочки, зачитываясь классическими романами, мечтают быть похожими на героинь. Не задумываясь, что у этих неземных созданий частенько вполне земные прототипы, с земными, нелегкими судьбами.Давайте же познакомимся с реальными воплощениями известных литературных героинь поближе.

Ирина Горева — Нина Молева

Роман Владимира Короткевича «Нельга забыць», первоначально называемый «Леанiды не вернуцца на зямлю», во многом автобиографичен. Главный герой, поэт Андрей Гринкевич, поступает на Высшие литературные курсы в Москве. История, как Андрей влюбился в замужнюю преподавательницу Ирину Гореву, тоже правдивая.

В истории действительно нередко появлялись произведения без реального автора. Причины разные. Например, философ Фейербах писал своему издателю: «Я не желаю называть себя автором не по политическим, а по субъективным основаниям… Анонимность вызывает большее к себе внимание, особенно если, как в настоящем случае».

Случалось, указанный автор вообще не существовал. Как римский историк Флавий Декстер, от имени которого в конце XVI века написал хронику испанский монах Хигера. Опубликованное в Риме в конце XV века сочинение вавилонского жреца «Пять книг древностей с комментариями Иоанна Анни» оказалось подделкой доминиканского монаха Ремиджио Нанни. Французский поэт Пьер Луи придумал древнегреческую поэтессу Билитис. В белорусской литературе есть поэтесса Леся Белоруска, якобы сидевшая в сталинских лагерях — мистификация поэтессы Валентины Ковтун.

Давайте совершим небольшой экскурс по самым интересным анонимам литературы.

1. «Гусли, или Избранные иллирийские поэмы»