Кондрат Лейко имел к Белорусскому комитету три просьбы.

Первая — сообщить ему, что делается на Беларуси: «цi стане яна самастойнаю рэспублiкаю, цi мо — не дай Божэ — будзе падзеляна мiж суседнiмi дужайшымi панствамi i згубiць назаўсёды сваю культуру, сатрэ сваё аблiчча».

Во–вторых, Лейко хотел узнать о газетах на белорусском языке.

И третье: «Будучы ўжэ хворым, я напiсаў некалькi сшыткаў вершаў, казак i апавяданняў у беларускай мове. Хочацца, каб гэтая мая праца не прапала дарэмна, а пайшла на карысць Бацькаўшчыне, але як я адзiнокi, дык па смерцi маёй усе мае сшыткi могуць быць знiшчаны; дзеля ахароны свае лiтаратурнае працы хацеў бы ўсе свае сшыткi аддаць у спрат якому–небудзь беларускаму абчэству цi кружку».

Говорит Кондрат Лейко и о том, что после того как Волынь отошла полякам, его учительскую пенсию перестали выплачивать, он «застаўся запраўскiм жабраком», и если помощи не будет, «неўзабаве прыйдзецца рукi на сябе налажыць, каб не мучыцца галадухаю».

Босиком по росе

Кондрат Лейко родился в 1860 году в крестьянской многодетной семье. Умненький удался. Родной дядя Роман приучил к чтению, отец, человек добрый, болезненный, устроил сына в школу. Вот только от обычных сельских работ это не освобождало. Кондрат был пастушком, босиком — по росной траве, по грязи, по холодной земле… Мальчик застудил ножки так, что плакал по ночам от боли в коленях. Мать отогревала сынка руками, лечила народными средствами, позвать доктора денег не было.

Кондрат окончил школу и был за свои таланты определен в Озерницкое народное училище, затем благодаря учителю Осипу Викторскому на казенный кошт в Свислочскую учительскую семинарию.

На снимке — типичный интеллигент–«разночинец»: умное, смелое лицо, очки в сочетании с пышной бородой. На работу молодого учителя отправили в Коссово, за 35 верст от родной деревни. Энтузиазма хоть отбавляй. К тому же Кондрат начал писать стихи на запрещенном «мужицком» языке: «я стараўся пiсаць iх так, як гавораць каля Слонiма, дзе беларуская мова лiчыцца самаю чыстаю».

Однажды Кондрату сообщили, что его мать Текля слегла. Учитель отправился зимой, в метель, на санях… Не успел.

Потом он напишет рассказ «Таклюся–сухотница»:

«Запаўшыя ў падлоб’е глыбока вочы, смутны задумчывы твар, зморшчаны лоб i моцна сцiснутыя вусны, — усё гэта яўна дасвячае, што ў сваёй душы Таклюся носiць нейкую вельмi дакучную думу, ад каторае яна нiяк не можа адвязацца i каторая кiруе ёю, куды захоча. Ад гэтай дакучнай думкi, што, як п’яўка, смокча яе сэрца, яна, мусi, i высахла».

В уста героини автор вложит удивительно смелые рассуждения о горькой судьбе народа. А на деревенском кладбище поставит матери дорогой чугунный памятник.

А ноги, застуженные в детстве, все прихватывало… В Коссово Кондрат написал детское стихотворение, за которым там много угадывается личного:

Бусел, бусел, галяндач,
Пайшоў жыта аглядаць;
Яшчэ жыта зеляно,
Буслу ногi адняло,
Скача бусел на кiю,
Кляне доленьку сваю.

Слепые звезды

Доктор посоветовал сменить климат.

Так Кондрат Лейко попадает в Основянское народное училище в Харькове, открытое на пожертвования в доме родственников украинского писателя Григория Квитка–Основьяненко. Здесь обучались незрячие дети. Лейко с энтузиазмом взялся за трудную и благородную задачу, разрабатывал методику, писал статьи по педагогике. Публикации иногда подписывал псевдонимом Мрачный. Когда в Харькове построили новый трехэтажный корпус училища по образцу дрезденской школы, Кондрат Лейко стал там директором. Возил детей на экскурсии, организовал уроки физкультуры, музыки. Как пишет биограф Кондрата Лейко Сергей Чигрин, «На кожным пасяджэннi папячыцельскага савета Кандрат Лейка паўтараў адно i тое: «Гаспада! Прашу вас асiгнаваць дадатковыя сродкi на спартыўныя снарады для вучылiшча». А яму адказвалi: «Еще чего придумали! У нас приют для слепцов или обезьяний цирк». Але сродкi Лейка знаходзiў. I на пляцоўцы каля вучылiшча з’явiлiся турнiкi».

Очень его беспокоило, что после окончания учебы даже самые талантливые незрячие ученики не находили достойного занятия, разве что корзины плести. Лейко добивается, чтобы его выпускники поступали в гимназии, университеты.

А уволили Кондрата в 1905–м, накануне Февральской революции, за «опасное вольнодумство в вопросах воспитания слепых детей».

Основатель кукольного театра

Кондрат Лейко — заведующий учебным отделом уездного ведомства города Валки Харьковской губернии. Именно тогда появляются его первые публикации в газете «Наша нiва». Стихи, рассказы — «Кульгавы дзядзька Раман», «Таклюся–сухотнiца», «Лес шумiць», «Панас Крэнт», «Абмылка», «Пан Трудоўскi». Максим Горецкий высоко оценил их. А в 1912 году отдельным изданием в Вильно выходит пьеса Кондрата Лейко для кукольного театра «Снатворны мак». Автор посвятил ее детям Слонимского уезда. И это — первая белорусская пьеса для кукольного театра. В 1914–м Янка Купала предлагал Лейко издать сборник «Засеўкi», но не сложилось — началась война.

В Валках Кондрат Лейко женился. Но жена умерла родами в 1916 году. Сына Виталия, которого докторам удалось спасти, забрала на воспитание сестра умершей с Полтавщины.

А через год учителя парализовало.

В 1918–м племянники перевезли его к брату Ивану в деревню Здолбуново на Волынь.

Мечта о книге

Невозможно зарабатывать учительством. Невозможно навестить сына. Ни своего угла, ни денег. Вот в таком отчаянном положении Кондрат Лейко и написал в Варшавский Белорусский комитет.

Ответил ему на первое письмо поэт Гальяш Левчик:

«Вашу пiсулю мы атрымалi i адказваем. 1. Аб вашай пэнсii, што вы падалi просьбу, напiшыце нам: калi гэта было, як, што i каму ўручылi i дзе, тады наш старшыня пойдзе ў Мiнiстэрства i лягчэй будзе клапатаць. 2. Беларускiя газэты выходзяць у Вiльнi: «Наша думка» (вул. Вастрабрамская, 5) i «Krynica» («Крынiца») (вул. Завальная, 7). 3. Вашы лiтарацкiя творы па–беларуску: вершы, казкi, апавяданьнi i ўсё — вы прышлiце на iмя нашага Камiтэту (Szpitalna 12, m. 29), а мы адашлем iх у Беларускае навуковае таварыства, а калi будуць друкаваць, то вам i грошы дамо. Верце, што недалёкi час, калi наша Бацькаўшчына Беларусь будзе незалежнай!»

Ответ от Кондрата Лейко не заставил ждать:

Выслал учитель и свои труды — восемь тетрадей, в сопровождении письма:

«Беларускае Навуковае Таварышство, атрымаўшы мае лiтэрацкiе труды, скампунаваныя ў сшытках №№ 1–2–3–4–5–6–7–8, мае права без адкладу друкаваць iх у беларускiх тыдзённiках i месячнiках, або выпушчаць iх у свет асаблiвымi кнiжкамi… Прыбытак, якi збярэцца ад надрукавання маiх трудоў, выдаецца мне, а па маёй смерцi майму сыну Вiталю, каторы цяпер знаходзiцца на гадоўлi ў свае цёткi Настусi Васiлеўны Пелiпенко. А як, не дай Божэ, неўчасе ўмрэ мой сын, увесь прыбытак ад мае лiтпрацэ йдзе у пользу Б.Н.Т.»

Не было забыто и бедственное положение респондента. Леон Витан–Дубейковский пишет 27 февраля 1921 г.:

«Беларускi Камiтэт у Варшаве, атрымаўшы ад Вас лiст, даручыў мне прадаставiць Вам крыху грошай — пяць тысяч польскiх марак i пры гэтым спытацца ў Вас, цi не былi б Вы ласкавы прыехаць на Бацькаўшчыну. А можа тут, мiж сваiмi, будзе Вам хоць крыху лепей. А калi зможаце, то напiшыце штось да беларускiх газэт».

Учитель благодарен: «Я, будучы хворым, адзiнокiм, сядзеў бяз хлеба, бяз грошай, i якраз у гэты горкi час прыйшла з пошты вестка аб Вашым дарунку», «Нiзенько Вам шапкую i моцненько жму вашу добрую шчодрую руку».

А вот насчет переезда — проблемы:

«Падацца на Бацькаўшчыну, жыць там памiж сваiх братоў, умерцi i легчы ў магiлу на сваёй зямлi — о, яка б гэта была для мяне радасьць, шчасьце, але я не змагу гэтага выканаць, бо жыцьцё мяне зусiм задавiла, а аб Мацi–Айчыне магу цяпер толькi ў салодкiх марах успамiнаць».

Кондрат Лейко беспокоится о своих трудах. Все спрашивает в письмах: «Цi пайдуць у друк мае вершы i карэспандэнцыя, што я паслаў Вам».

Увы, учитель не дождался перемен в своей судьбе.

Кондрат Лейко умер в том же 1921 году, 6 сентября. На его могиле в Здолбуново — скромный металлический крест с надписью на украинском языке «Нудьга його задавила на чужому полю. В чужу землю положила — така його доля».

Восемь тетрадей, пересланных в Белорусское научное общество, потерялись.

cultura@sb.by

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.