Кому из нас не хотелось на минуточку оказаться в другой эпохе, увидеть рыцарей в доспехах и дам в кринолинах или кусочек светлого будущего?
В литературе термин «попаданцы» означает одного или группу персонажей художественного произведения, попавших неизвестно куда (чаще всего в прошлое или другой мир). Процесс характеризуется внезапностью. Все чаще применяется не телесное, а духовное попадание (в виде вселения в чужое тело).

Вы можете сказать, что это рассчитано на подростков… Но, поверьте, даже среди «ролевиков», переодевающихся в средневековые костюмы и пытающихся «жить по предкам», есть много зрелых и состоявшихся людей. А недавно наткнулась на форум, где сорокалетняя дама взывает с просьбой о помощи: «Мне надо попасть в прошлое, в 1941 год, и предупредить одного человека, чтобы он не садился на истребитель 14 мая 1942 г.» Возможно, это и розыгрыш, но многие приняли проблему форумчанки всерьез. Один стал уверять, что у автора записи открылось новое видение, третий глаз и т.п. и это надо развивать, другие стали советовать какие–то эзотерические техники… Впрочем, были и разумные советы: «Если так пpет — напишите книгу, как вы попали в пpошлое и что и как там испpавили. Думаю, это поможет освободиться от навязчивых несбыточных идей». Кое–кто посчитал, что нужно бежать к психологу. А один тип ехидно посоветовал построить машину времени по рецепту мультсериала «Южный парк» — из микроволновки и утки.
Словом, есть такое явление в литературе — попаданцы, о нем и поговорим.
1. Давай, до свидания
Мечтающих об иных временах скептики охлаждают: случись это в реале, попаданец долго не протянул бы. Допустим, оказались бы вы невесть как в своих любимых рыцарских временах. Людские поселения редки, зато диких животных больше. Свирепствуют хвори, которые в современном мире вывелись. Гигиены опять же никакой. Герой романа Стругацких «Трудно быть Богом», астронавт, разыгрывающий на планете со средневековым укладом светского ловеласа, не может принудить себя к близости с первой красавицей королевства, отроду не чистившей зубы и заглушающей естественные запахи парфюмом.
К чужакам относятся подозрительно. Даже при условии попадания в прошлое родной страны возникнут языковые проблемы (язык–то меняется!), не говоря о внешности и полном незнании традиций. Так что попаданца вполне могут принять за демона, колдуна или шпиона и обойтись по суровым законам прошлого.
2. Клопы на светлом фоне
Соответствующим образом, проникая в светлое будущее, мы будем выглядеть неопрятными дикарями. Сюжет особенно годится для сатирического пера. Это, конечно, «Клоп» Маяковского. Но подобное произведение есть и в белорусской литературе — написанная в 1930 году поэма Кондрата Крапивы «Хвядос — Чырвоны нос». Герой — поэт, который жил во времена, когда «ад мастацтва тады Кучар/ Браць вучыўся ў рукi лейцы… Камандзiраў было — куча,/ Болей як культурармейцаў». Напомню, что Кучер — один из корифеев «аглабельнай крытыкi», которая зачастую выливалась в преследования литераторов и оборачивалась трагедиями.
Итак, герой поэмы Хведоc умирает от перепоя, но организм его настолько проспиртован, что не тлеет. Спустя сто лет поэта воскрешают в коммунистической Беларуси с движущимися тротуарами. Предсказуемо «пришелец» не вписывается в благостную обстановку: «Пачакайце… — сумняваецца Хвядос. — Стойце… Годзе… Нешта цямлю я пагана… Ну, а як жа Бэндэ ходзiць? I няўжо ён без нагана?»
О попавших в светлое будущее писал еще Фаддей Булгарин в романе «Правдоподобные небылицы, или Странствование по свету в ХХIX веке». Герой проспал в меловой пещере тысячу лет, а проснувшись, увидел, что стены его комнаты, «сделанные из драгоценного фарфора, украшены были золотой филиграмовой работой и барельефами из того же металла. Ставни сделаны были из слоновой кости, а все мебели из чистого серебра». После герой знакомится с семьей барина, профессора археологии из XXIX века: «Женщины были одеты в туники из рогожек, сплетенных весьма искусно и окрашенных в радужные цвета. Мальчик лет 10 был просто в халате. Каждая женщина в левой руке имела кожаный щит, покрытый непроницаемым лаком, чтобы закрываться от нескромных глаз, вооруженных очками с телескопными стеклами, которые были в большой моде».
3. Ударим прогрессом по Средневековью
Для попаданцев в мир иной существуют сайты по выживанию. Основными задачами являются: «Выжить; разобраться, куда попал; внедриться в общество, заняв там место повыше; получить побольше бонусов; вернуться домой (если на предыдущих этапах достигнут успех, этот пункт откладывается, а то и вовсе игнорируется)».
Но не всегда пришелец тупо приспосабливается, иногда он пытается прогнуть под себя тот мир (ведь живущие там бесконечно слабее и глупее нашего героя, который в своей реальности — никому не интересный лузер). В романе Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» американец, попавший из XIX века в Средневековье после удара ломом по голове, занимает место волшебника при короле. Затем организовывает в Камелоте телеграф, телефон, воскресные школы, заставляет рыцарей разъезжать с рекламными щитами зубной пасты на груди, а на турнире всех побеждает с помощью револьвера.
Вспомним и героев произведения Михаила Булгакова, по которому снят великолепный фильм. Иван Грозный, вопящий стоматологу Шпаку: «Как челобитную царю подаешь?!», жулик Жорж Милославский, стащивший в XVI веке у шведского посла медальон с алмазами, управдом Иван Васильевич Бунша, требующий, чтобы гусляры на царском пиру играли румбу… Далеко не всегда посланцы из будущего выглядят лучше предков.
4. Тихо сам с собою
Проникать герой может не только в реальное прошлое или будущее, но, как герои «Хроник Нарнии» или Алиса, в фэнтезийный мир. Бывает, что раз — и ты в космосе. Качественный пример — «Кин–дза–дза». Довольно часто пришелец меняется местами или с самим собой из иного времени, или со своим двойником. Классический пример — видения историка Антона Космича из романа Владимира Короткевича «Чорны замак Альшанскi». Космич, распутывая загадки XVI века, видит себя князем Валюжиничем и узнает, как оно все было. А вот астронавт Тихий из эпопеи Станислава Лема встречается с собой на корабле, попавшем во временную петлю. Причем количество Тихих разного возраста все увеличивается, а поладить друг с другом они не могут.
5. Все изменим, переменим
Желание что–то исправить или узнать — двигатель сюжета в подобного рода литературе. Герой написанного в начале 1960–х романа Лазаря Лагина «Голубой человек» советский студент Георгий Антошин попадает в Москву 1894 года. И, конечно, ввязывается в революционную борьбу, но самое главное — находит второй выпуск работы Ленина «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал–демократов?».
Куда только не засылали своих героев любители исправлять историю. И во времена Великой Отечественной, баталии 1812 года, битвы с монголо–татарской ордой, Древний Рим, к фараонам… Тут два варианта исхода: или удается, скажем, спасти Цезаря от убийства, или Цезарь все равно погибнет, поскользнувшись на апельсиновой корке. В нише альтернативно–исторических романов полно макулатуры.
6. Познавательно и занимательно
Есть в подобных историях и еще одна ниша. Когда автор, желая представить читателю во всех подробностях какую–то эпоху или историческое событие, использует прием «попаданца». Ведь просто исторический роман сегодня вызовет куда меньше интереса. А тут сразу интрига: как современник приспособится в племени кривичей или в Великом княжестве Литовском? Таким приемом обычно пользуются историки, в их текстах часто присутствуют реальные исторические персонажи. Таким образом, можно очень наглядно проиллюстрировать свою научную гипотезу. Ну и школьников подучить.
Что касается желания попасть в иную эпоху, то слабому всегда хочется убежать. Но еще в античности знали, что в путешествие ты все равно берешь самого себя.

Людмила РУБЛЕВСКАЯ