В нашей литературе есть все типы книг о книгах. Среди литературоведческих встречаются настоящие шедевры. Вспомнить хотя бы расследование Геннадия Киселева «Жылi–былi класiкi. Хто напiсаў паэмы «Энеiда навыварат» i «Тарас на Парнасе». Киселев в форме архивного детектива устанавливает авторство двух самых знаменитых анонимных поэм. Книги о писателях тоже есть. Упомяну произведения Олега Лойки «Як агонь, як вада» о Янке Купале и Михася Стрельцова «Загадка Багдановiча».
Мода на библиотеки-муляжи возвращается
Сами писатели частенько пытаются поделиться впечатлениями о прочитанном. К примеру, о своей домашней библиотеке написал Янка Сипаков в статье «Мая бiблiятэка». Много «книжных» рассуждений у мастера литературной миниатюры Янки Брыля. Но не менее интересно, когда литераторы пишут о своих читателях… Анна Ахматова знала цену публичному вниманию: «А каждый читатель как тайна, /Как в землю закопанный клад, /Пусть самый последний, случайный, /Всю жизнь промолчавший подряд».
Есть целая наука, которая называется библиопсихология. Один из первых ее опытов в русской литературе принадлежит перу Н.Новикова. В сатире XVIII века «Каковы мои читатели» автор пытается типизировать свою публику: «Зрелум хвалит хорошие сочинения, но оным не удивляется, ибо дуракам свойственно дивиться, а просвещенному Зрелуму и подобным ему разумным людям ничто удивительно быть не может; следовательно, их похвала лестнее всех похвал немысленных читателей. Несмысл хвалит Трутня для того, что слышал, как его хвалили в двух или трех домах. Завистлив хулит мой журнал; сие и не удивительно, ибо он все хулит, окроме своих сочинений».
Особенно умиляет, как Новиков изображает идеальную читательницу: «Зараза разумна, хороша, жива и весела, она читает мои листы и танцует».
Любопытно, что уже во времена Новикова были известны библиотеки–муляжи — когда раскрашивали «под книги» дубовые панели. Сегодня, в эпоху ридеров, мода имитировать заполненные редкими изданиями полки возвращается с пугающей похожестью.
Другой литератор эпохи пудреных париков — Н.Страхов — давал иронические советы, как следует составлять библиотеку для девиц и для мужчин. «Сколько можно старайтесь не покупать нижеследующих бесполезных и пустых книг: о добродетели, потому что все повествования о сем почитаются ныне наряду с тысяча одной ночью; о сердце, для того, что по новой Анатомии не находится оного в теле щеголей и щеголих; о благонравии, потому что всякий, мечтательно поставляя оное собственным свойством его, не почитает нужным читать истинных об оном предписаний; о совести, потому что не только книги о ней, но и сама она для многих ныне не нужна… и вообще не покупайте тех книг, которые содержат о том, что не есть модно и известно между большим светом».
О вреде чтения
Аргентинский писатель Альберто Мангуэль написал замечательную книгу «История чтения». Одна из глав посвящена «Запретному чтению», то есть попыткам не допустить к книге массового читателя. Многие философы даже всерьез рассуждали о вреде чтения, ибо слишком просвещенный раб непременно взбунтуется. Какое–то время сочинительство, фантазия считались глубоко порочными. Английский писатель Эдмунд Госсе вспоминал: «Мне рассказывали о миссионерах, но ни слова о пиратах; я был знаком с колибри, но никогда не слышал о феях. Они хотели сделать меня правдивым; их цель была вырастить реалиста и скептика. Если бы они укутали меня в пелену сверхъестественных фантазий, возможно, я бы гораздо дольше не подвергал сомнению их традиционализм».
Корнею Чуковскому тоже в свое время пришлось бороться с противниками сказок в воспитании советского ребенка. Ведь казалось, что в новой, советской, стране и литература должна быть новой, и сам процесс чтения «революционным». Его исследовал литературовед С.Поварнин. По его мнению, «плохое чтение очень способствует выработке двух нежелательных типов людей: фразера и «человека с кашей в голове». Фразером называют того, кто любит говорить «громкие слова», между тем как в душе его этим словам нет соответствия. Мысли, чувства, связанные с ними, ему на самом деле глубоко безразличны… У человека с «кашей в голове» надерганы отовсюду разные отрывки знаний. И все они без связи друг с другом (или в совершенно фантастической «связи»), без системы, плохо понятые и совершенно непереваренные… и говорить с таким человеком — мука. Цитаты и ссылки так и гремят, так и летят из уст его, но тщетно стараешься уловить общий смысл и дивишься тем поразительным выводам, которые из этого материала делаются».
Не надейтесь избавиться от них
В мире написаны тысячи книг о книгах. На форумах пытаются составить их рейтинги. Вот, пожалуй, десятка самых популярных:
Фредерик Бегбедер. Лучшие книги ХХ века.
Хорхе Луис Борхес. Вавилонская библиотека.
Иосиф Бродский. Власть стихий.
Герман Гессе. Магия книги.
Милан Кундера. Нарушенные завещания.
Ян Парандовский. Алхимия слова.
Константин Паустовский. Золотая роза.
Даниэль Пеннак. Как роман.
Виктор Шкловский. О теории прозы.
Умберто Эко и Жан–Клод Карьер. Не надейтесь избавиться от книг.
Это путеводители, которые помогут вам прийти к другим книгам… Потому что в чтении правильных произведений, заставляющих думать и критически относиться к миру и к себе, есть великая сила. Альберто Мангуэль пишет, что в Буэнос–Айресе у него был учитель, занимавшийся с ним по вечерам немецким языком и историей Европы. Отец этого учителя погиб в концлагере Заксенхаузен. Он был знаменитым ученым и знал много классических произведений наизусть. И в концлагере он «работал библиотекой» для товарищей по заключению, пересказывая по их просьбе Еврипида, Вергилия… Именно этот человек стал прототипом одного из «хранителей книг» в романе Брэдбери «451 по Фаренгейту».
Сегодня все больше людей считают себя писателями и все меньше преданных читателей большой литературы. Может быть, книги о книгах помогут кому–то постичь великое искусство чтения?
