«Иль перечти «Женитьбу Фигаро»…
Литературные герои читают много. И со смыслом. Вот, например, проститутка из «Ямы» Куприна листает роман аббата де Прево «История кавалера де Грие и Манон Леско». И мы сразу представляем, как падшая девица мечтает о большой красивой любви, которую питал к Манон Леско кавалер. Герой романа Мери Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей», искусственно порожденный монстр, вызывающий у всех отвращение, читает «Страдания юного Вертера». Что сразу предполагает в нем нежную душу. Неуловимые мстители из романа «Красные дьяволята» Бляхина зачитываются «Оводом» Этель Лилиан Войнич, Том Сойер — пиратскими романами. Булгаковский Шариков изучает переписку Энгельса с Каутским. У Достоевского в романе «Идиот» «садовый нож был заложен в библиотечную книгу «Мадам Бовари», привезенную Рогожиным Настасье Филипповне для чтения…».
Даже героиня эротической эпопеи «Пятьдесят оттенков серого» Анастейша читает. Причем не абы что, а классику — сентиментальный роман Томаса Харди «Тэсс из рода д’Эрбервилей». Таким образом автор как бы намекает, что это вам не просто эротика, видите, какой умный персонаж, не только садомазохизм практикует!
Иногда автор упоминает собственные книги, как, например, Владимир Короткевич в «Черном замке Ольшанском», правда, отзывается о себе довольно иронично. У Милорада Павича в «Ящике для письменных принадлежностей» герои читают его же «Хазарский словарь».
Есть и весьма неожиданные книжные пристрастия литературных героев.
1. «П.И.Карпов. Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки, искусства и техники»
Александра Привалова из романа братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» устроили на ночлег в служебном помещении института чародейства и волшебства, и попался там ему этакий прообраз современных ридеров.
«В прошлом сне это был третий том «Хождений по мукам», теперь на обложке я прочитал: «П.И.Карпов. Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки, искусства и техники». Постукивая зубами от холода, я перелистал книжку и просмотрел цветные вклейки. Потом я прочитал «Стих № 2»:
В кругу облаков высоко
Чернокрылый воробе
Трепеща и одиноко
Парит быстро над землей».
Любопытно, что книга о творчестве душевнобольных — не выдумка, она вышла в 1926 году и была весьма популярна. Автор считал, что «циркулярный психоз представляется весьма интересным заболеванием с общественной точки зрения. По нашему мнению, главными творцами в жизни и передовыми водителями ее являются больные с таким психозом», а «талант и гений проистекают из недр неуравновешенных натур, охранять и беречь последние — одна из почтенных задач, выпадающих на долю общества и государства». Приведенный стих — реальное творчество шизофреника. Он стал песней группы «Агата Кристи».
2. Рассказ «Спрятанная рыбка»
Холден Колфилд, герой романа Сэлинджера «Над пропастью во ржи», любит рассуждать о книгах: «…увлекают меня такие книжки, что как их дочитаешь до конца, так сразу подумаешь: хорошо, если бы этот писатель стал твоим лучшим другом.» Среди любимых авторов депрессивного подростка — Ринг Ларднер, Исаак Дайсен, Сомерсет Моэм, Томас Харди и Ф.С.Фицджеральд. Однако самое любимое произведение Холдена написано его старшим братом: «Раньше, когда он жил дома, он был настоящим писателем. Может, слыхали — это он написал мировую книжку рассказов «Спрятанная рыбка». Самый лучший рассказ так и назывался — «Спрятанная рыбка», там про одного мальчишку, который никому не позволял смотреть на свою золотую рыбку, потому что купил ее на собственные деньги. С ума сойти, какой рассказ! А теперь мой брат в Голливуде, совсем скурвился».
Были случаи, старательные школяры упрямо искали в интернете рассказ Сэлинджера «Спрятанная рыбка». Впрочем, фанаты творчества писателя сочинили уже не одну версию несуществующего рассказа.
3. Сборник стихов XVII века «Ён i яна»
Герой романа Андрея Мрыя выдвиженец Самсон Самасуй признается: три человека «зрабiлi ўплыў на маю фразэалёгiю i памаглi фармаванню маiх мастацкiх пачуццяў. Гэта трыяда: судздзя Торба, загадчык нардому пясняр Гарачы (Пушкiнзон) i настаўнiк Мамон.» «Пра песняра Гарачага скажу: яго шалёная фантазiя, прызнаюся, троху скiўнула i мяне з розуму. Яго паэмы вытрыманыя ў стылю рэвалюцыйнага трубадурства».
В романе Мрыя много аллюзий, есть догадки и насчет личности Пушкинзона… А вот в Шепелевском музее, созданном Самосуем, хранятся среди прочего «цiкавы рукапiс ХV стагодздзя «Аб гаспадарчым выхаваннi жывёлы», дзённiк абжэрства (ХVI ст.) i зборнiк вершаў ХVII ст. — «Ён i яна». В последнем легко узнается поэма Янки Купалы «Яна i я» — молодые поэты критиковали ее за патриархальность, зарифмованный календарный круг крестьянских занятий никак не мог вдохновить поколение тракторов и колхозов. Оттого — и «сборник семнадцатого века».
4. Псалтырь
Максим Богданович если уж посоветует, то убедительно:
«Псалтыр, пакрытую няжорсткай, бурай кожай,
Я ўзяў i срэбныя засцёжкi адамкнуў,
Перачытаў радкi кiрылiцы прыгожай
I воску з ладанам прыемны пах пачуў.
Вось псальма слiчная.
«Як той алень шукае
Крынiцы чыстай, так шукаю Бога я».
Як вее свежасцю яе краса жывая!
Як радасна далей спяшыць душа мая!»
5. Даниель Дефо. «Приключения Робинзона Крузо»
Габриэль Беттередж, дворецкий леди Джулии Вериндер из романа Уилки Коллинза «Лунный камень», во всем сверяется с книгой о приключениях Робинзона и ищет там предсказания.
«Я не суеверен; я прочел множество книг за свою жизнь; я, можно сказать, в своем роде ученый… Пожалуйста, не считайте меня невеждой, когда я выражу свое мнение, что книги, подобной «Робинзону Крузо», никогда не было и не будет написано. Много лет обращался я к этой книге — обыкновенно в минуты, когда покуривал трубку, — и она была мне верным другом и советчиком во всех трудностях этой земной юдоли… Я истрепал шесть новеньких «Робинзонов Крузо» на своем веку. В последний день своего рождения миледи подарила мне седьмой экземпляр. Тогда я по этому поводу хлебнул лишнего, и «Робинзон Крузо» опять привел меня в порядок».
Посему все события романа там, где рассказчик — достопочтенный Беттередж, сопровождаются цитатами из упомянутой чудо–книги.
6. Мигель де Сервантес. «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский»
Герой романа Дэниела Киза «Цветы для Элджернона» — слабоумный уборщик Чарли Гордон. Он соглашается на эксперимент по повышению интеллекта. Достигает уровня гения. Затем — регресс, и Чарли утрачивает приобретенный ум. «Я прочитал книгу про человека который думал что он рыцарь и поехал с другом на старой лошади. Что бы он ни делал всегда оставался побитым. Даже когда подумал что мельницы это драконы. Сначала мне показалось что это глупая книга потому что если бы он не был чокнутым то не принял бы мельницы за драконов и знал бы что не существует волшебников и заколдованных замков но потом вспомнил что все это должно означать еще что–то — про что не пишется в книге а только намекается. Тут есть еще значение. Но я не знаю какое. Я разозлился потому что раньше знал».
7. «Сочинения Уильяма Шекспира в одном томе»
В обществе будущего, описанном Олдосом Хаксли в романе «О дивный новый мир», все подчинено получению удовольствия. Только привезенный из индейской резервации юноша по прозвищу Дикарь с этим смириться не может. Его глашатаем и советчиком становится Уильям Шекспир. Белокожий юноша, который в племени был изгоем, однажды увидел, что «в комнате на полу лежит незнакомая книга. Толстая и очень старая на вид. Переплет обгрызли мыши; порядком растрепана вся. Он поднял книгу, взглянул на заглавный лист: «Сочинения Уильяма Шекспира в одном томе».
С тех пор Шекспир стал его светочем. Дикарь изъясняется цитатами из Шекспира, живет по законам его героев. Увы, в цивилизованном мире, куда его забирают, эти законы давно забыты, как и Шекспир, так что Дикарь здесь еще более чужой, чем в индейской резервации.
8. Марсель Пруст. «В поисках утраченного»
Именно это произведение дорого нонконформистам из романа Джека Керуака «В дороге». В альтернативной литературе вообще любят такое сочетание: брутальный герой, наркоман, алкоголик и циник, но тако–ой интеллектуал: «Сал, я могу говорить ничуть не хуже, чем раньше, и мне надо многое тебе сказать, я всю дорогу читал и читал этого бесподобного Пруста и даже своим скудным умишком расчухал великое множество вещей, у меня просто не хватит времени о них тебе рассказать».
9. «О тщете всего сущего»
«Ондатр удалился в гамак читать книгу о Тщете Всего Сущего».
Этот довольно мизантропический персонаж из книг Туве Янсон о муми–троллях со своей книгой не расстается. Но однажды пришлый волшебник, исполняя желание одного из героев, отправил праздничный стол со всеми атрибутами к отсутствующему другу. В посылку попала и книга Ондатра. Волшебник возмещает возмущенному персонажу потерю. Но не совсем корректно.
«О нужности всего сущего», — прочел Ондатр. — Но ведь это же совсем не та книга! В моей трактовалось о тщете!»
10. «Исповедь» Руссо
Есть любимые книги и у Жюльена Сореля, слишком умного крестьянского сына.
«…страх оказаться за одним столом с прислугой вовсе не был свойствен натуре Жюльена. Чтобы пробить себе дорогу, он пошел бы и не на такие испытания. Он почерпнул это отвращение непосредственно из «Исповеди» Руссо. Это была единственная книга, при помощи которой его воображение рисовало ему свет. Собрание реляций великой армии и «Мемориал Святой Елены» — вот три книги, в которых заключался его Коран. Он готов был на смерть пойти за эти три книжки. Никаким другим книгам он не верил».
