Неудачная любовь Адама Киркора

Киркор между двумя огнями

В романе Владимира Короткевича “Каласы пад сярпом тваiм” есть эпизод: будущий повстанец Калиновского, виленский гимназист Алесь Загорский вместе с другом идут в светский салон Адама Гонория Киркора, редактора газеты “Курьер Виленский”, потому что “у яго збiралася цiкавае таварыства, i можна было гаварыць аб жыццi. Бывала i музыка, а ўжо спрэчкi – заўсёды. Гаспадар быў з лiберальных, асветнiк i не больш, ды яшчэ з памяркоўных”.
Чытаць далей

О пиаре книг

Что под обложкой

Недавно в одном интернет-магазине вдобавок к покупке мне подарили забавную суперобложку, имитирующую несуществующую книгу. Наверное, видели такие, с забавными надписями? Типа “Парные носки. Миф или реальность?”, “Как заработать миллион на пивных крышечках”, “Гадание на клавиатуре” или “Итак, вы заболели проказой. Настольная книга больного”, “Отвернись, я читаю!”. Обычно такими пользуются в метро, отпугивая любопытствующих. А когда все покупали распиаренный эротический роман “Пятьдесят оттенков серого”, вошла в моду суперобложка “Это не “Пятьдесят оттенков серого”!”.

Чытаць далей

Музыка в литературных произведениях

Спой, светик, не стыдись

Я обнаружила, что классические музыкальные произведения, которые слушают или исполняют герои классики же…

Я обнаружила, что классические музыкальные произведения, которые слушают или исполняют герои классики же, но литературной, составят замечательную коллекцию. Давайте вспомним…

 

Чытаць далей

Портрет Владислава Малаховского, белорусского изобретателя, создавшего прототип фотоаппарата “Кодак”

Вино, кассеты и фальшивые банкноты

В хитросплетениях родословных разобраться труднее, чем в структуре ДНК. Вот, например, я знаю многих людей по фамилии Малаховские — даже в родне имеются. И в истории их много. Но как они связаны? Разные гербы (Наленч, Гржимала, Гриф, Прус), разные сословия… На Варшавском великом сейме, который проходил с октября 1788 года по май 1792–го, был избран маршалком от Королевства Польского Станислав Малаховский — граф, сын великого канцлера коронного. А вот мемуарист XVIII века Мартин Матушевич описывает, как во время стычки с мужиками соседнего пана «мой слуга Малахоўскi, якога наравiсты конь занёс сярод церабунёўскага мужыцтва, забiў з пiсталета аднаго хлопца, iншых мужыкоў патаптаў i першы прымусiў iх уцякаць».
Чытаць далей

Автор белорусских водевилей Леопольд Родзевич был профессиональным подпольщиком.

Пленник одиночества

«Магчыма, яго расстралялi… Быў рэабiлiтаваны ў 1956 годзе».

Весьма типичные строки для завершения биографии белорусского литератора.

«Чалавек нараджаецца, каб запалiць у сусвеце зорку цi пакiнуць на зямлi след».

Это начало эссе Ивана Пташникова «Iрга залацiстая» о том же литераторе Леопольде Родзевиче, родившемся 120 лет назад на хуторе Курьяновщина Вилейского уезда.

Эссе, правда, не столько о соседе–хуторянине, сколько о самих местах — с их болотами и садами, речушками и криницами… Когда Иван Пташников отрясал груши в родзевичевом саду, Родзевичи там уже не жили, да и сам драматург лежал в чужой холодной земле. Единственное, что можно почерпнуть непосредственно о нашем герое: «Цi не сядзеў дзе на валуне ля крушнi камення побач з бацяном малы Лёля, збегшы з дому?.. Быў скрытны, паўторымся, задумлiвы, адзiнокi i шукаў яшчэ большую адзiноту i на так ужо адзiнокiм Кур’янаўскiм хутары…»

Первая профессиональная театральная труппа  Игната Буйницкого.
Первая профессиональная театральная труппа  Игната Буйницкого
 
Чытаць далей