Несуществующие книги

Писатели часто описывают вымышленные книги

Писатели любят артефакты. Без башмачка, сохраненного украденной в детстве Эсмеральдой, мать не опознала бы ее в конце романа, и мы лишились бы великолепной трагической сцены. Без стакана воды не состоялась бы блестящая пьеса Скриба. Часто описывается реальный предмет, только немного приукрашенный. Я сама в одной из повестей зафигачила тайное послание в «Сборник поэзии польских поэтов с приложением замечаний, о сущности бытия, духа и тела настоящей поэзии с предисловием Адама Пенкевича», изданный в Вильно в 1835 году. Книга вполне реальна, мне ее подарил покойный поэт Максим Лужанин, и на шмуцтитуле ее действительно написан мелким почерком странный текст, только стихотворный и обычными чернилами.

В литературе полно упоминаний никогда не существовавших книг. Да что там, есть они и в фольклоре, например, «Голубиная», якобы упавшая с неба. Франсуа Рабле поместил в несуществующую библиотеку в Сен–Викторском аббатстве тома, чьи названия издеваются над всеми не нравящимися автору сочинителями. Переводчик Рабле Фишарт продолжил шутку, выдумав «Каталог Каталогов для вечного употребления», где спародировал заголовки: «Анатомия блохи с приложением описания ловкого способа изготовления воскового оттиска блохи». Министр финансов при Людовике XVI Тюрго уставил полки в своем кабинете макетами книг из дерева, на позолоченных корешках которых были фантастические заглавия с издевкой. Например, реальному аббату Галиани, славившемуся хитроумными рассуждениями, был приписан трактат «Как следует усложнять простые вопросы». Станислав Лем и Хорхе Луис Борхес составили целые тома из остроумных рецензий на несуществующие книги…

Давайте же полистаем страницы вымышленных книг.

Чытаць далей

Как могли называться известные книги

Обложки меняют маски

Многие известные книги должны были называться совсем иначе

Вы читали романы «Пожарный», «Королевство у моря» или «Все хорошо, что хорошо кончается»? Нет? Ошибаетесь. Просто вы знаете их под другими названиями. В истории литературы нередко случалось, что шедевр по каким–то соображениям менял имя. Конечно, шекспировская Джульетта говорила, что роза пахнет розой, как ее ни назови. Но если бы Ромео, которому реплика адресовалась, имел иную фамилию, а не Монтекки, любовная история окончилась бы совсем иначе. Иногда за сменой заглавия стоит целая история, ну или коммерческие соображения. Конечно, понятно, почему «Приключения Алисы под землей» превратились в «Приключения Алисы в стране чудес» — для детей первоначальное название, согласитесь, звучало мрачновато. Начинающей писательнице Роулинг издатели настоятельно посоветовали заменить в названии «Гарри Поттер и философский камень» слово «философский» на «волшебный», а то, мол, «заумь» читателя отпугнет.
Фото inspireportal.com
 
Давайте же узнаем, как могли называться известные нам шедевры.
Чытаць далей

Цыкл вершаў “Расстраляным паэтам”

З раману ”Забiць нягоднiка”.
Цыкл вершаў “Растраляным паэтам”.

1
Вяртаць з небыцця вас не варта…
Вядома, не варта…
Вы ў неба сплылi — і забылiся нашых балотаў.
Дзе вулiцай вузкай
начная праходзiла варта,
Дзе крылы даюцца — ды лётаць чамусь неахвота.

Чытаць далей

Інтэрв’ю для “ЛіМа”.

Людміла Рублеўская: «Не здавацца. Не баяцца. Гарэць!..»


Паэт, празаік, журналіст. Адна з найбольш запатрабаваных сучасных пісьменніц, чыімі творамі зачытваюцца і школьнікі, і дарослыя. Лаўрэат Нацыянальнай літаратурнай прэміі ў намінацыі «Проза» за раман «Авантуры Пранціша Вырвіча, здрадніка і канфедэрата». Гэтым разам «ЛіМ» прапануе сваім чытачам сустрэчу з Людмілай Рублеўскай.


Чытаць далей

Поэт и время. Юлий Тавбин.

После расстрела поэта Юлия Тавбина в печать вышли его переводы с английского

В архивном фонде Луки Бенде, «прославившегося» одиозными рецензиями и нападками на «врагов народа», хранится скромная тетрадка, на потертой обложке которой значится: «Ю.А.Таўбiн. Лiрыка. Эпас. Выбраныя вершы 1928 — 32 г.».

Бенде охотно прибирал к рукам целые библиотеки арестованных поэтов, иногда имея непосредственное отношение к их участи. Зато если многие конфискованные рукописи уничтожались, у Бенде, который сам был частью системы, все уцелело. Ведь упомянутый сборник Тавбина, хотя на нем стоит штамп от 23 ноября 1932 года «Падпiсана ў друк», так никогда и не увидел свет.

Гамлет–большевик

Полистаем вместе пожелтевшие страницы. Впечатляют интеллект и начитанность автора. Его поэтический дар явно шире узких рамок, установленных для пролетарско–крестьянской поэзии. Открывается стихотворением, посвященным неизвестному учителю поэта:

«Мой добры, мой даўнi мэнтар.

Настаўнiк мае хады —

Вечар з глухiм акцэнтам,

Вечар сiняй вады…»

 

Чытаць далей

10 блюд, придуманных писателями

Меню со страниц романа

Блюда, описанные в литературе, иногда становятся реальными

В головах книголюбов намертво засело, что анжуйское вино любил Д’Артаньян, а фалернское — Понтий Пилат. Джеймс Бонд обожал соус бешамель, а Чичиков ел в трактире мозги с горошком. Описать — не приготовить, страницы романов пестрят необычными блюдами. Особенно хорошо фантастам. Надо накормить героев на чужой планете — раз, и там найдется съедобный светящийся мох. Иногда писатели «оживляют» забытые блюда, иногда находят реальные, но экзотические. А бывает, что еду любимых героев, до этого не существовавшую, кто–то воплощает в жизнь. Итак, составим примерное меню литературного ресторана.

Чытаць далей

Толстовец из Скиделя. Поэт Пётр Севрук.

Поэт Петр Севрук проповедовал непротивление злу насилием

«Ён памалу звыкся з тоўстымi сценамi, з цэмантовым памостам, з моцнымi кратамi, з жалезнымi дзвярмi, з дзесяцьмi мiнутамi шпацэру ў круг па двары вастрогу, з дрэннай стравай i г.д. Жыццё не кацiлася, а пхнулася, але жыць прыходзiцца, i нiякiя абставiны не могуць яго стрымаць, пакуль у сэрцы б’ецца кроў».

Это отрывок из дебютного рассказа «Гiсторыя аднае смерцi» журнала «Студэнцкая думка» 1924 года, подписанный скриптонимом «П.С–к». Под ним скрывался девятнадцатилетний паренек из Скиделя Петр Севрук.

Чытаць далей

Грозная княгиня. Александра Огинская из Чарторыйских.

Княгиня Огинская могла свернуть в трубку серебряное блюдо

Как бы вы себя почувствовали, если бы ваша соседка за столом, не прерывая светской беседы, взяла серебряное блюдо и между делом аккуратно скатала в рулон? Наверное, неуютно. Возможно, даже больше никогда не попросились бы в этот дом.

Но если на дворе конец XVIII века, вы живете в Гродно и мечтаете о высшем обществе — вам никак не обойти салон княгини Александры Огиньской, урожденной Чарторыйской. Весь цвет Речи Посполитой — там! Так что придется смириться с тем, что хозяйка, влиятельная политическая интриганка, может невзначай согнуть в ладони монету, съесть 60 куриных яиц в один присест ну и, если придется, птицу в полете подстрелить.

Итак, знакомьтесь: грозная  Александра Юзефа из Чарторыйских.

Дворец Огиньских в Слониме

Чытаць далей